Значение слова известно
известнопредик.О наличии сведений о ком-либо или о чем-либо, об осведомленности в чем-либо.
известнопредикатив О наличии сведений о ком-л., чем-л., осведомленности в чем-л.
известноизв`естно, в знач. сказ. и вводн. сл.
известноизвестно предикатив О наличии сведений о ком-л., чем-л., осведомленности в чем-л.
известно(сн).
1. в знач. сказуемого, кому-чему о ком-чем, про кого-что или с союзом. Есть сведения, известия у кого-н., знакомо кому-н. Известно, что слоны в диковинку у нас. Крылов. Об этом происшествии стало известно из газет. Вам известно, что до конца дней своих он был холостым. Чехов. О Достоевском известно, что он страдал эпилепсией.
2. вводное слово. Конечно, понятно (простореч.). Известно, с ним не сговоришься.
известноизвестно, в знач. сказ. и вводн. сл.
известноесть сведения, известия у кого-либо, знакомо кому-либо , конечно, понятно
Ибо из буквы устава известно, что когда мужчина вступил с женщиной в разговор об известном деле, это уже целое дело, согласно известной букве устава.
Кроме того факта, что предмет этот очень древний и имеет искусственное происхождение, о нем ничего не известно. — Гид помолчал. — Разумеется, ходят всякие слухи: что это артефакт ранней местной технологически высокоразвитой цивилизации, которая затем полностью исчезла, оставив и некоторые другие следы; или разрозненные детали космического корабля неизвестной конструкции; или неизвестное произведение искусства — выбор ограничивается лишь воображением.
Общеизвестно, что пирамиды — гробницы египетских фараонов, воздвигнутые для сохранения их мумифицированных тел и погребальной утвари; известно, что возводили их подданные фараонов, и даже известно, как они это делали.
Как известно, во все времена разведчики обречены на риск, а в части славы и известности — как распорядится история, которая, как известно, дама с норовом.
Далек Премьер-министр: Что тебе известно об изоляторе далеков?
Если кто не знает, курение приводит к мозговому выбросу допамина — вещества, которое отвечает за ощущение благополучия: курильщик берет это благополучие в долг у своего будущего и превращает его в проблемы со здоровьем— Слушай, а что у тебя в этом мешочке на груди?— Крест, — сказал он.— Крест? Ты носишь крест? Он кивнул.— А зачем ты его прячешь? Ведь теперь можно.— Можно-то можно, — сказал он. — Только он мне грудь прожигает, когда превращаюсь.— Больно?— Не то чтобы больно. Просто каждый раз паленой шерстью пахнет.— Хочешь, я тебя мантрочке одной научу, — сказала я. — Тогда никакой крест тебе ничего больше прожигать не будет.— Ну вот еще. Стану я твои бесовские мантрочки читать, чтобы крест мне грудь не жег. Ты чего, не понимаешь, какой это грех будет?Я поглядела на него с недоверием.— Погоди-ка. Ты, может быть, и верующий?— А то, — сказал он. — Конечно, верующий.— В смысле православного культурного наследия? Или всерьез?— Не понимаю такого противопоставления. Это ведь про нас в Священном Писании сказано «Веруют и трепещут». Вот и я — верую и трепещу.— Но ведь ты оборотень, Саша. Значит, по всем православным понятиям, тебе дорога одна — в ад. Зачем, интересно, ты себе такую веру выбрал, по которой тебе в ад идти надо?— Веру не выбирают, — сказал он угрюмо. — Как и родину.— Но ведь религия нужна, чтобы дать надежду на спасение. На что же ты надеешься?— Что Бог простит мне темные дела.— И какие же у тебя темные дела?— Известно какие. Образ Божий потерял. И ты вот…Я чуть не задохнулась от негодования.— Значит, ты считаешь меня не самым светлым и чистым, что есть в твоей волчьей жизни, а, наоборот, темным делом, которое тебе искупать придется? Это меня? Тебе, волчина позорный?Он пожал плечами.— Я тебя люблю, ты знаешь. Дело не в тебе лично. Просто живем мы с тобой, того…— Что — того?Он выпустил клуб дыма.— Во грехе…Мой гнев моментально угас. Вместо этого мне стало так весело, как давно уже не было.— Так, интересно, — сказала я, чувствуя, как по горлу поднимаются пузырьки смеха. — Я, значит, твой грех, да?— Не ты, — сказал он тихо, — а это… — Что?— Хвостоблудие, — сказал он совсем тихо и опустил глаза.
По роду деятельности и по сделанному жизненному выбору лишенные ВЕРХНЕЙ сферы человеческого бытия, служители Голубого Заведения с тем большей полнотой и жадностью жили в сфере нижней. А там владели ими и направляли их сильнейшие (кроме голода и пола) инстинкты нижней сферы: инстинкт ВЛАСТИ и инстинкт НАЖИВЫ. (Особенно — власти. В наши десятилетия она оказалась важнее денег.) Власть — это яд, известно тысячелетия. Да не приобрел бы никто и никогда материальной власти над другими! Но для человека с верою в нечто высшее надо всеми нами, и потому с сознанием своей ограниченности, власть еще не смертельна. Для людей без верхней сферы власть — это трупный яд. Им от этого заражения — нет спасенья. Помните, что пишет о власти Толстой? Иван Ильич занял такое служебное положение, при котором имел возможность погубить всякого человека, которого хотел погубить! Все без исключения люди были у него в руках, любого самого важного можно было привести к нему в качестве обвиняемого. (Да ведь это про наших голубых! Тут и добавлять нечего!) Сознание этой власти («и возможность ее смягчить» — оговаривает Толстой, но к нашим парням это уж никак не относится) составляли для него главный интерес и привлекательность службы. Что' там привлекательность! — упоительность! Ведь это же упоение — ты еще молод, ты, в скобках скажем, сопляк, совсем недавно горевали с тобой родители, не знали, куда тебя пристроить, такой дурак и учиться не хочешь, но прошел ты три годика того училища — и как же ты взлетел! как изменилось твое положение в жизни! как движенья твои изменились, и взгляд, и поворот головы! Заседает ученый совет института — ты входишь, и все замечают, все вздрагивают даже; ты не лезешь на председательское место, там пусть ректор распинается, ты сядешь сбоку, но все понимают, что главный тут — ты, спецчасть. Ты можешь пять минут посидеть и уйти, в этом твое преимущество перед профессорами, тебя могут звать более важные дела, — но потом над их решением ты поведешь бровями (или даже лучше губами) и скажешь ректору: «Нельзя. Есть соображения…» И все! И не будет! — Или ты — особист, смершевец, всего лейтенант, но старый дородный полковник, командир части, при твоем входе встает, он старается льстить тебе, угождать, он с начальником штаба не выпьет, не пригласив тебя. Это ничего, что у тебя две малых звездочки, это даже забавно: ведь твои звездочки имеют совсем другой вес, измеряются совсем по другой шкале, чем у офицеров обыкновенных (и иногда, в спецпоручениях, вам разрешается нацепить, например, и майорские, это как псевдоним, как условность). Над всеми людьми этой воинской части, или этого завода, или этого района ты имеешь власть идущую несравненно глубже, чем у командира, у директора, у секретаря райкома. Те распоряжаются их службой, заработками, добрым именем, а ты — их свободой. И никто не посмеет сказать о тебе на собрании, никто не посмеет написать о тебе в газете — да не только плохо! и хорошо — не посмеют!! Тебя, как сокровенное божество, и упоминать даже нельзя! Ты — есть, все чувствуют тебя! — но тебя как бы и нет! И поэтому — ты выше открытой власти с тех пор, как прикрылся этой небесной фуражкой. Что ТЫ делаешь — никто не смеет проверить, но всякий человек подлежит твоей проверке. Оттого перед простыми так называемыми гражданами (а для тебя — просто чурками) достойнее всего иметь загадочное глубокомысленное выражение. Ведь один ты знаешь спецсоображения, больше никто. И поэтому ты всегда прав. В одном только никогда не забывайся: и ты был бы такой же чуркой, если б не посчастливилось тебе стать звенышком Органов — этого гибкого, цельного, живого существа, обитающего в государстве, как солитер в человеке — и все твое теперь! все для тебя! — но только будь верен Органам! За тебя всегда заступятся! И всякого обидчика тебе помогут проглотить! И всякую помеху упразднить с дороги! Но — будь верен Органам! Делай все, что велят! Обдумают за тебя и твое место … Ничему не удивляйся: истинное назначение людей и истинные ранги людям знают только Органы, остальным просто дают поиграть: какой-нибудь там заслуженный деятель искусства или герой социалистических полей, а — дунь, и нет его.
Моя, если хотите, философия простая: все, что мы скроем сегодня, станет известно завтра, а это принесет негативный кумулятивный эффект.
Курица в гнезде, яички известно где, а ты уж в Охотный ряд цыплятами торговать
Мне известно о разного рода высказываниях обо мне, известных как «Факты о Чаке Норрисе», не так давно появившихся в Интернете и электронных рассылках. Некоторые я видел. Многие из них забавны, многие весьма необычны. Я больше изучал Дикий Запад, чем дикий мир Интернета, и я не вполне уверен, как это понимать. Это совершенно неожиданно для меня. Разумеется, мальчишки всегда мальчишки, и я отнюдь не намерен обижаться или принимать это сколько-нибудь всерьёз. Кто знает, может эти шутки подвигнут молодых людей захотеть узнать о моей реальной жизни из недавно вышедшей автобиографической книги «Against All Odds»? Возможно, они даже заинтересуются моими недавно изданными романами «Всадники правосудия», повествующими о Диком Западе. Я очень горжусь этим литературным опытом.
Что вам известно о Барнабасе Колинзе?
Кэролин: ммм...не совсем.—Доктор Хоффман: вам известно слово «психиатр»?
Комелькова: — Товарищ старшина! Разрешите обратиться? Васков: — Обращайся… Комелькова: — Товарищ старшина, а у вас есть жена? Васков: — Женатый я, боец Комелькова. Комелькова: — А где ваша жена? Васков: — Известно где — дома. Осянина: — А дети есть? Васков: — Дети?.. Был… мальчонка. Осянина: — Как это — был? Васков: — Да так… не уберегла маманя. Осянина: — Как же так?.. Васков: — Бросила нас жена-то. (уходит, Осянина с Комельковой смотрят ему вслед) Комелькова: — Рит… расскажи ты ему всё. Осянина: — Расскажу, когда вернёмся.
Мир в котором мы живём пребывает в постоянной борьбе.Наша цивилизация подвергается страшной опасности со стороны сил которые некогда считались силами ада. На самом же деле, эти силы куда древнее христианства. Древнее любой религии когда либо придуманной нашей расой.Это зло во плоти. Всё его существование подчинено одной цели: разрушить нашу веру в любовь и свет. Так было с начала времён. Мы не осмеливаемся упоминать его имя вслух. Сделать это всё равно что признать что оно есть в нашем мире. Что его слуги прогуливаются по улицам бок о бок с нами а в пустотах земли прячутся и ждут нашей гибели его генералы. Развращённые, несущие скверну, жаждущие нашей плоти и крови и ожидающие дня конца всего человечества.Лишь одна сила стеной стоит между нами и ужасной смертью. Боевые маги, посвятившие жизнь защите человечества. Нам не узнать их имён. Нам не увидеть полей где идут их тайные войны. Нам не оплакать их павших.Но они всегда рядом.Вооружённые до зубов, не смыкающие глаз и готовые отдать жизнь за то чтобы мы встретили новый восход.Иерихон.Имя им — Иерихон.Им слишком хорошо известно на что способен враг. Они знают что перед смертью нам предстоит безумие и страшные муки. И они делают всё что в их силах чтобы спасти нас от этой участи.Если завтра наступит рассвет, вы знаете кого благодарить.Иерихон.
Транслитерация: izvestno
Задом наперед читается как: онтсевзи
Известно состоит из 8 букв