Попахивание хуже некуда.

Над их головами звенело бьющееся стекло, пролетали пули, игорный зал наполнился сизым пороховым дымом, вонь от пролитого спиртного смешалась с вонью гари, но ни лорд Энтони, ни девушка не обращали на все это ни малейшего внимания.

Три-четыре проехали мимо, обдав его вонью выхлопных газов, но сейчас эта вонь была ему милее любого аромата.

Не трупный запах, что шел с самого утра, тот профессиональный запах, на который он обращал так же мало внимания, как дубильщик на запах сырой кожи, нет, городская вонь доводила его до бешенства, он ненавидел ее, воняло все, кругом стояла едкая и липкая вонь, склеенная мириадами молекул пыли, гари и мазута, спрессованная воедино с горячим асфальтом, фасадами домов и чадящими улицами.

обезьяны линяют с них слезает шерсть самки хнычут и пускают слюни над умирающими самцами будто афтозные коровы и такая вонь мускусная приторнная гнилая металлическая вонь запретного плода в Райском Саду...

Бесформенная груда тел сливается в симфонии запахов: кислая вонь подмышек, высосанные апельсины, затхлые притирания, едкая моча, серное дыхание чесночных ужинов, газы, пряные духи, наглый пот созревших для замужества и замужних женщин, вонь мужчин.......

Разглядеть было невозможно, но внезапно в нос проникла вонь, тяжелая, едкая вонь, от которой Шайдлер чуть не задохнулся.

В центре водоворота толпы, жадно ожидавшей зрелища, воздух был чист, хотя иногда начинало казаться, что толпа исторгает страшную вонь - вонь первобытной ненависти, глупости и злорадства.

Вонь от вареной редисочки переполняла весь дом, но все равно она была не такой противной, как вонь от кипящего молока.

Приближаться к ней не хотелось – приторная трупная вонь и досюда доставала «с интенсивностью восемьсот микротопоров», как оценил вонь селёдочных голов незабвенный Р.

Тоскливые, потерянные, ожидающие, безумные глаза, им не вообразить смерть божества и что сейчас к ним ворвется, взломав дверь, соседи дозваниваются до милиции, больше терпеть не намерены, всё, собаки ей дороже людей, гуманистка, себя во что превратила, это дело ее, но вонь растекается через стены, а теперь еще и это… вонь, вой, гул…