"По фамилии Степанов и по имени Степан, из районных великанов самый главный ..."

... .  Его увидя, сморщил нос  С презреньем великан спесивый.  "Откуда ты, молокосос?  Не ...   Окажем в честь тебе услугу".  Дубину великан взмахнул,  Чтоб вдребезги разбить нахала ... и щит с рукою.   Завыл от боли великан,   Кипучей кровию облитый:   Утратив чудный ... ,   Свистя, кровь хлынула в долину.   Щит великанов взяв потом,   Он талисман, блиставший ...

... достался талисман,   Не знаю я; но великан   Меня оставил в час кончины   Наследником ... возвратил нам талисман;   Тобой наказан великан;   За славный подвиг в награжденье   Прими ...

Обнищавшему рабочему, которого ты, конечно, не взял, а если бы и взял, то только на коллективный договор, иначе он бы не стал нищим, ему ты ничего обещать не хотел, нет, ему ты бы никогда ничего не пообещал, ты сразу нанял великанов, которые сберегают, уберегают и заменяют всех прочих рабочих, один великан вместо тысячи рабочих (хотя ты все равно, с самого начала, да, я поняла: хотя ты сам все это написал, ты ни во что все это не ставил, ни договора, ни договоренности по выплатам, ни обязательства по прокату, ни договор по лизингу, ни брачный договор, с этого все и начинается, кстати говоря!), а эти двое оказались идиотами, великаны, сначала были идиотами, в процессе ничему не научились, да и после идиотами остались, универсального рабочего, скажем: вот тот, рабочий, каких много, просто сейчас у нас есть только этот, которого никто больше не видит и уже много лет не видел, его-то ты не нанял, хотя он и так уже обесценил свою рабочую силу дальше некуда, настолько, что полностью исчез.

А поскольку заходить в глубину леса все-таки небезопасно...,- тут волшебник запнулся, поскольку великан выглядел несколько озадаченным,- но великанов это не касается (при этом смущение великана сразу улетучилось).

Жил великан бобылём в уродливом шалаше, сложенном из поваленных деревьев, и в гости к нему никто не ходил, потому что был великан глуп и туговат на ухо, а ещё потому, что великаны очень малочисленны и до ближайшего соседа им шагать и шагать.

Вырастет, — думал он, — другой великан из какого-нибудь младенца, что копается нынче в речном песочке, ведь давным-давно и он сам был таким же малюсеньким и слабеньким, и этот новый великан окажется выше, но тогда ему удастся творить добро лучше, и перестанут люди любить старого великана.

Легенда открывает там великанов, viletni, viliniani (великанов – по-русски, wielki – по-польски) и обров (olbrzym – великан по-польски и по-чешски).

Наедине с собой Юра вообще чувствовал себя великаном, и лишь перед другими ему казалось, что великан этот лишь тень, отбрасываемая крохотным человечком.

В одном сатирическом английском романе прошлого столетия некто Гулливер, возвратясь из страны лилипутов*, где люди были всего в какие-нибудь два вершка росту*, до того приучился считать себя между ними великаном, что, и ходя по улицам Лондона, невольно кричал прохожим и экипажам, чтоб они пред ним сворачивали и остерегались, чтоб он как-нибудь их не раздавил, воображая, что он всё еще великан, а они маленькие.