Роман Ф.Достоевского.

... , а не люди из мира идиотов.А идиот он и-есть идиот, он думает совсем о другом ... по-другому устроены.О чем может думать идиот, рекламируя товар для людей, которых ... считает идиотами?Не успел я об этом как ... рекламировать новые безопасные бритвы «пшик».Идиот с рекламного ролика показывает безопасную бритву ... , и щека чистая.После этих слов идиот с рекламного ролика приступил к демонстрации: улыбаясь ...

Да, для пластмассовых зубов жвачка – полезная вещь, но никак не для живых, природных.Им, этим идиотам из их мира идиотов, очень важно, чтобы идиот, сидящий у экрана, был полным идиотом, похожим на них.

Потому что рекламируемые ими товары может купить только идиот.«Ха, ха, ха, – в начале смеялся я. – Какие же они идиоты там, в телевизорах, если думают, что мы, нормальные люди, купимся на их идиотские рекламные штучки».– Маша! – крикнул я. – Посмотри, что нам втирают идиоты с экрана.Подошла моя жена.На экране в это время какой-то невероятно толстый человек (толстый до того, что невозможно понять, где его больше: в высоту или в ширину) достает из кармана маленький пузырек и капает из него себе в рот три капли.

А сейчас мне нравится, мне столько всего нравится, и я — опять я и снова я — становлюсь идиотом, совершенным в своем идиотизме, который не помнит, что он идиот и упивается весельем, пока первая умная-разумная фразочка не вернет его к осознанию собственного идиотизма и не заставит поспешно искать неловкими пальцами сигарету, глядя в пол, все понимая, а порою и одобряя, ведь идиоту помимо всего как-то надо включаться в жизнь, понятное дело, до тех пор пока он снова не увидит утку или листок, и так всегда.

И вот в который раз мне становится ясно, что я идиот, что меня забавляет любой пустяк, способный отвлечь от скучной разлинованной жизни, а то, что я любил, чем наслаждался этим вечером, тускнеет и будто превращается в союзника моего идиотизма, в творение других идиотов, которые станцевали плохо, изобразили рыбалку бездарно, в заурядных костюмах, с посредственной хореографией, — и это почти утешает, да только может ли служить утешением то, что нас, идиотов, так много, и что мы собрались нынче вечером в зале — одни потанцевать и порыбачить, а другие — поаплодировать?

Вот сейчас он мне нравится, ах, до чего же нравится, сейчас я — это воистину я, вечно наступающий на одни и те же грабли идиот, совершенный в своем идиотизме, который сам не ведает, что он идиот, и наслаждается, наслаждается до беспамятства, пока чья-то умная фраза не напомнит вновь о его идиотизме и тогда он начнет неловко шарить по карманам в поисках сигареты, уставившись в пол, все понимая и иногда даже принимая, ведь и идиоту надо как-то жить, но это лишь до очередного селезня или плаката, и так без конца.

Из того, что с некоторым тезисом согласен идиот, может следовать не то, что тезис идиотский, а то, что его правильность видна даже идиоту.

Они привыкли спорить друг с другом через вас: «Господин Директор, раз кто-то сказал X, разве этот человек не идиот?» И ответ также последует через вас: «Господин Директор, раз кто-то говорит, что кто-то, кто сказал X, идиот, разве этот человек не является настоящим идиотом?»

И он не только идиот, потому что условно этот человек может быть идиотом, не только я заставляю этого человека казаться идиотом, но она (эта умственная деятельность) заставляет его казаться идиотом по своему существу, присуще.

Вы только подумайте, какой идиот у нас будет про козу спрашивать и какой идиот тому, другому идиоту, в этой козе откажет?