Ученый — специалист по арабистике.

Жан Антуан Галлан [4] – французский арабист, который привез из Стамбула скромную коллекцию монет, монографию о приготовлении кофе, арабский экземпляр «Ночей» и (в качестве приложения) некоего маронита [5], отличающегося памятью не менее вдохновенной, чем Шахразада.

Нечто подобное происходит с сочинениями Бертона: он обладает авторитетом первооткрывателя, с которым не мог соперничать ни один арабист.

«Коран и хадисы, – писал известный французский арабист Блашер, – помогли арабам сохранить многие „международные“ легенды и иудео-христианские предания»[1].

«Не будь у них верблюдов, — замечает французский арабист Анри Ламменс, — половина кочевников погибла бы от жажды».

английский арабист и исламовед, с 1930 профессор сначала Лондонского, затем Оксфордского университетов.

Филби, то опытный арабист, владевший в совершенстве дюжиной восточных языков, знавший досконально обстановку, нравы и обычаи племен, сэр Филби был недосягаем для полковника.

де Гуе [+11] надолго отвратила историков от желания исследовать содержание этого «исторического романа», как оценил его авторитетнейший арабист того времени.

При этом присутствовали только самые близкие: кумыкский шамхал — князь Тарковский, свояк отца, женатый на старшей сестре моей матушки, Али-Султан из Губдена, просвещенный арабист Али-Гаджи из Акуша и крупнейший овцевод Дагестана Нажмутдин из Гоцо, отец которого перед смертью велел своим чабанам пригнать все отары овец к дому.

«Не ясна нам и его кунья Абу-р-Райхан, которая едва ли имеет значение собственного имени, а скорее прозвище «человек с базиликой», — констатировал русский арабист академик И.