Длинная одежда свободного покроя.

Рядом с ним был некто в темном балахоне, который Келюс принял вначале за дождевик, но тут же понял – это не дождевик, а действительно балахон из черной ткани, да еще с капюшоном, почти полностью скрывающим голову.

Нелепо подпрыгивая, пробежал ещё один тип в синем балахоне; балахон мешал ему, он высоко поддёрнул подол, открыв кривые белые ноги.

Священник в длинном сером балахоне, в соломенной шляпе спустился от церкви под горку с ворохом тканых половиков, прошел на мостки, поклонился Жильцову, сидящему с удочками посередине пруда в резиновой самодельной лодке, подоткнул балахон и принялся полоскать грубые холсты в пруду.

По большей части из-за того, что балахон оказался вовсе даже не балахоном, а покрывалом, и теперь грозный чародей сверкал… ну, скажем так, не только голыми ягодицами.

Все они были в белых балахонах с капюшонами, но на том, что шел посередине, балахон был из более тонкой ткани.

На лестничных перилах за ним висел черный балахон с капюшоном: такой балахон вполне мог бы надеть скверный монах и пойти пугать людей, чтобы те хорошо себя вели.

Куда идет?То знает только он.Что за плечами он несёт?Скрывает балахон.Он много дней уже в пути.И цель его близка.Осталось темный лес пройти.Вдруг слышит звон клинка.На помощь поспешил храбрец,Кому, не зная сам.В бою со злом старик-отецСвою семью спасал.Пришёл на выручку храбрец.Разбойников прогнал.Но седовласый удалецПод дубом умирал.Ему старик сказал, моля:– Прими, ты в жёны дочь.Нас со старухою земляЖдёт покрывалом в ночь.Ко мне старуху поднеси.Мы с нею тут умрём.Здесь песню древнюю любвиМы молча допоём.Бедняжка ранена в животРазбойничьей стрелойЕдва до ночи доживёт —Пусть полежит со мной.Сплелись в пожатье две руки,Глухую унимая боль.Как две волны одной реки,Ушли в печальную юдоль.И странник больше не спешит,Свой сбросил балахон.На нём кольчуга, меч блестит,Но девой он сражён.Мечтал в турнирах побеждать,Принцессу полюбить.Но не пришлось сражений ждатьПо сердцу приз добыть.С кем ни случилась бы беда,На выручку спеши.Чем наградить навек тебя,Создатель Сам решит.Монс закончил петь, но Принц был так очарован песней, что несколько минут не мог думать больше ни о чём.

так рядовой Балахонец отвечал односельчанам,покидая по первому снегу родную сибирскую ярангу,у истоков Угрюм-реки,в которой про жил без малого всю жизнь.Он намазал лыжи,одел на тулуп свой охотничий балахон с загадочной надписью "HELLOWEEN" на спине,обвесился флягами с живительным самогоном,рассовал по карманам банки с тушенкой и килькой,взял свой обрез,на стрелял у соседей папирос на дорожку и был таков.