Род мужской обуви.

От сапожника я как-то слышал, что жизнь человеческая подобна паре сапог: пока подошвы целы, сапоги остаются сапогами, но лишь только подошвы износились, тут и сапогам конец.

От сапожника я как-то сам слышал, что жизнь человеческая подобна паре сапог: пока подошвы целы, сапоги остаются сапогами – но только подошвы износились, тут и сапогам конец.

Хозяева, не дождавшись пришествия второго сапога, вытащили первый сапог из ямы, внимательно осмотрели его, но сапог уже на первый взгляд выглядел больным (от удара частично отвалилась подошва) и в хозяйстве явно не пригодился бы, даже если его припрятать в сарае на случай, если кому-нибудь отпилят ногу (бывают такие случаи, и к ним тоже надо приготовиться), однако тут хозяева не стали ничего запасать и, ругаясь насчет испорченной грядки, швырнули рваный сапог на деревенскую свалку, где, кстати, утюг расположился с большими удобствами: благодаря отвалившейся подметке он мог теперь глядеть не только вверх, на неподвижные облака, но и вперед, в сторону смотровой щели!

Сказки Антона о сапоге и лапте, про красную ленту, его побаски и присловья («Сапог — не душа, сапог быстро починим, прелый рант вынем.

Покаты сапогом своим не наступишь на горло и не скажешь, что я сейчас могу своим сапогом передавить тебе шею, либо я убираю свой сапог и поднимаю тебя — живи.

Утюг встал у ящика, где лежали битые туфли, ботинки, сапоги, босоножки и тапочки, и тихо позвал: - Сапог, а сапог...

Очень приятно-с… — Муркин улыбнулся. — Оне-то, ваша супруга, собственно мне и выдали ихние сапоги… Когда они, — настройщик указал на Блистанова, — от них ушли-с, я хватился своих сапог… кричу, знаете ли, коридорного, а коридорный и говорит: «Да я, сударь, ваши сапоги в соседний номер поставил!» Он по ошибке, будучи в состоянии опьянения, поставил в 64 номер мои сапоги и ваши-с, — повернулся Муркин к Блистанову, — а вы, уходя вот от ихней супруги, надели мои-с…

Итак, на каждом человеке из нас была (надета) куртка, поверх нее хафтан, поверх него шуба, поверх нее войлочная шапка и бурнус, из которого видны были только два его глаза, и шаровары ординарные и другие двойные (с подкладкой), и гетры[38], и сапоги из кимухта[39] и поверх сапог другие сапоги, так что каждый из нас, когда ехал верхом на верблюде, не мог двигаться от одежд, которые были на нем.

С самого детства Эрика пыталась научить Исака говорить по-норвежски «раз-два, раз-два, один сапог, один башмак, раз-два, раз-два, один сапог, один башмак». Но хотя первая жена Исака (Элизабет, мать Эрики) была норвежкой и по крайней мере одна из его любовниц (Руфь, мать Молли) тоже была норвежкой, Исак так и не научился правильно произносить «раз-два, раз-два, один сапог, один башмак».