Один стебелек травы

Вселенная – и мошка или травинка… Травинка рождается, растет, цветет, вянет – и навсегда исчезает; ее, этой травинки, больше не будет никогда.

я вижу мельчайшие прожилки на осенних листьях, как гусеница изгибаясь ползёт по ветке, как листок под порывом ветра срывается с вершины длинной берёзы, как под напором капельки росы прогнулась травинка и, когда капля сорвалась, травинка встрепенулась и задрожала.

Мы сбивали летящих птиц, опыляли насекомых с воздуха, убивали цветы и травы, но одна слабая травинка все же уцелела, я нашел ее, принес к себе, выходил, и она стала у меня расти — за сто лет выросло десять миллионов травинок.

На покосных ложках травы поднялись густо и дружно, как дети в большой семье — травинка травинку поддерживает.

На покосных ложках травы поднялись густо и дружно, как дети в большой семье — травинка травинку поддерживает.

Отросшая зелёная трава, потяжелевшая от недавнего дождя, словно причёсанная, улеглась в одну сторону, травинка к травинке, а стволы одиноких низкорослых деревьев гнулись, увлекаемые своей кроной, будто хрупкие барышни объёмными юбками.

Неужели такому высшему, по сравнению с травами, существу, как человек, думать и заботиться о таком ничтожестве, как травинка.

Тонкие губы, сжимавшие сорванную травинку, начинали добродушно вздрагивать; травинка падала за воротник комбинезона, а паренек, улыбаясь, продолжал фантазировать: – Нет, это было бы здорово, и вот как бы я начал такой фильм.

Уже давным-давно, с эпохи Среднего Плодоношения, Анхаб являлся миром неги и порядка; на его семнадцати континентах все было приглажено и расчищено, ручьи текли среди пологих берегов, горы не превышали четверти лье в высоту, и на их склонах травинка росла к травинке.

Почти вся трава осталась на плаву, девочка отвела ее к одному краю, чтобы видно было дно, на котором лежала тонкая травинка с двумя четырехугольными листиками.