Нравственное страдание, мучение

Из отчизны в изгнание, от лицезрения Бога в слепоту нашу, от сладости бессмертия в горечь и терзание смерти.

Иногда заключают они меня в мои собственные темницы, опускают в бездонные колодцы, куют меня в собственные мои цепи, дождят на меня холодною плесенью с полуразрушенных сводов, - заставляют меня переносить все пытки, мною изобретенные, с костра сбрасывают на дыбу, с дыбы на вертел, каждый нерв подвергают нежданному страданию, - и между тем, жестокие, прядают, хохочут вокруг меня, не дают умереть мне, допытываются, зачем осудил я их на жизнь неполную и на вечное терзание, - и наконец, изможденного, ослабевшего, снова выталкивают на землю.

И этот довод –Причина долговечности страданья.Кто б стал терпеть судьбы насмешки и обиды,Гнет притеснителей, кичливость гордецов,Любви отвергнутой терзание, законовМедлительность, властей бесстыдство и презреньеНичтожества к заслуге терпеливой,Когда бы сам все счеты мог покончитьКаким-нибудь ножом?

Гнев жжет; зависть сушит; похоть расслабляет; скупость есть и спать не дает; гордость оскорбленная убийственно снедает сердце; и всякая другая страсть: ненависть, подозрительность, сварливость, человекоугодие, пристрастие к вещам и лицам - свое причиняет нам терзание; так что жить в страстях то же, что ходить по ножам или угольям босыми ногами, или быть в положении человека, у которого змеи сосут сердце.

Только одни грязные оводы с огромными зелеными глазищами неотступно мычатся над несчастными взмыленными конями и еще более увеличивают их мучительное терзание.

Проблемы, в зависимости от их характера, вызывают у нас досаду, сожаление, печаль, тоску, чувство вины, боль, злость, страх, беспокойство, терзание, отчаяние и т. п.

В нашей торопливости снять умершего меньше желания сохранить его, чем желания подменить его – живые черты – снимком (живо терзание – воспоминанье о нем), чем уверенности, рано или поздно, забыть.

А боцманам он приказывал наказывать по всей строгости и не торопясь, чтобы, значит, продлить терзание.

Мысленно беседуя с неродной дочерью Соней губернатор раскрывает свое душевное терзание: «У меня болит, сильно болит душа, Сонюшка.

А пока Павлик Морозов помогает взрослым в поле, гоняет лошадей в ночное, ворует с мальчишками яблоки, ловит раков и лучшим лакомством на свете считает молоко с хлебом – с хорошо пропеченной черной горбушкой, щедро натертой чесноком и присыпанной крупной солью…Дамочка-секретарь неопределенного возраста «слегка около сорока» на секунду прекратила терзание потрепанного «Ундервуда» и, равнодушно скользнув взглядом по малиновым петлицам с двумя кубиками, суховато сообщила: – Проходите – товарищ Алкснис ждет вас…Кабинет зам.