Чувство гадливости, отвращения

Во время оккупации Кладбищенская называлась улицей Каменной, Штайнштрассе, с тех пор за ней закрепилось мерзко-звучное уменьшительное «Штайнка», омерзением звука в этом доме подчеркивалось омерзение теми, кто ее населял; на Кладбищенской жили исключительно бывшие, настоящие или будущие могильщики и их семьи, по мнению родителей старого К., Штайнка была улицей алкоголиков, нищих и преступников, совокупляющихся тем яростней, размножающихся тем плодовитей, чем больше горя приходилось им мыкать, чем больше в них вселялась безнадега.

Как жарко солнце шпарит,/ Лазурь небес аж брагой сивушит,/ Мне хорошо с тобою чапать в паре…» С первой же минуты знакомства неприступная москвичка дала понять, что поэзия эта внушает ей омерзение, и репертуар пришлось изменить, что, однако, на возлюбленную не повлияло.

Она даже не шевельнулась, так и лежала заголенная, с заброшенными наверх пышными юбками, и теперь ее длинные изумительно красивые ноги с полосками темной крови вызывали в Антоне омерзение.

Знание - это сила,абсолютная ценность нашего мира.Чего вы не понимаете,то не принадлежит вам,а дело,суть которого непонятна,вызывает омерзение.Чем больше знаешь,тем больше можешь.

О, если бы дорогие читатели могли видеть, какое чудовищное омерзение осветило лицо историка и фантаста!

Испытывая глубочайшее омерзение к террору, развязанному кликой Робеспьера, де Сад отказывается поставить в своей секции на голосование "некое ужасное, бесчеловечное постановление" и уступает место председателя заместителю.

Когда под хохот внучек и неодобрение домашних он сослепу совал пальцы вместо сахарницы в масленку, имевшую вид женской головы и называемую в семье "дурочка", мучительное омерзение овладевало им, и он не знал, как снова стать сухим на ощупь, как отъединиться от белых клочьев американского лярда, как в морозный день, когда посылают на улицу, не дать обмазать себе щеки гусиным салом, как упастись от горячих выплесков сковородки с растапливаемым куриным жиром, а затем не взять вместо чистого хлеба кусок, намазанный этим жиром, который на хлебе - хотя тот становится как бы чернее и мокрее - и зрячему не разглядеть, а ты и так уже нехорошо видишь, и тебя хотят провести твои домашние, говоря, что ты с жиру бесишься.

На исходе войны - в марте 1945 года - он признавался: "Мне кажется, что я уже все испытал: и страдания, и лишения, и омерзение при виде низости, и восторг при виде благородства, все, чем богата война..." Мысль, что он, свидетель, судья виденного, пережитого, и будущий творец, живет в нем неотступно.

Собравшись с силами и убедившись, что рядом никого нет, человек осторожно спустился с кровати, подошел к окну и увидел далеко внизу тот мир, который вызвал омерзение.