Православная монахиня

Елена Арсеньева Лживая инокиня (Марья Нагая — инокиня Марфа) Кто они, прекрасные авантюристки, прославившие себя в нашем Отечестве?

В этот день вспоминаются невинно пострадавшие от большевистской власти деятели Русской Православной церкви: святитель Тихон, патриарх Московский и всея Руси, священномученик Владимир, митрополит Киевский и Галицкий; священномученик Вениамин, митрополит Петроградский и Гдовский, и с ним убиенные священномученик архимандрит Сергий и мученики Юрий и Иоанн, преподобномученицы великая княгиня Елисавета и инокиня Варвара.

Однако мать юного государя, инокиня Марфа Иоанновна, к которой и попала челобитная, славилась добрым сердцем — и, как случалось не раз, уговорила сына «пожаловать» родственников верного Ивана.

Это была инокиня Марфа, бывшая царица Мария Федоровна, из рода Нагих, жена покойного государя Ивана Васильевича, мать царевича Димитрия, убиенного в Угличе по приказу Бориса Годунова, метившего на престол русский.

Рассказывают еще, что когда умерла инокиня Досифея, то на богатые и даже великолепные ее похороны, в полном мундире и в андреевской ленте, явился главнокомандующий Москвы, граф Иван Васильевич Гудович, женатый на графине Прасковье Кирилловне Разумовской, которая, если справедливо происхождение Таракановой от графа Алексея Кирилловича Разумовского, приходилась ей двоюродною сестрою.

Ему было известно кое-что из книг про монастырские уставы, про суровость обительских правил, он знал, что ни одна инокиня не рискнет носить никаких золотых украшений с минуты заключения тела в черную власяницу.

Но переступив порог аббатства Круского, монахини отрешаются от мира: они сидят за трапезными столами и молча едят рыбный пирог, а дежурная старшая инокиня стоит в углу за кафедрой и читает им вслух.