"Презираем мы ... его не имея", А. Градский

Он, высший в Фивах,Нищ был, злато презирая.Горду Спарту низлагая,Победитель ... .О Менений бескорыстный!Пред тобой богатство, злато,Как лист в осень, увядают,Постыженны ... сердец водимы,Несут в место свое злато,В честь твою взник столп надгробный ...

Купец же востав и обрете злато, и прочет единою и дващи5, обреташеся един лишнии златои, и шед к Дракуле, глагола: "государю, обретох злато.

Пусть вот Федя займется этим, а я сяду к сторонке, — указал он на дружку и закурил папироску. — О, злато, злато!

Тогда же приведоша и татя оного и с златом и глагола купцю: "иди с миром, аще бы ми еси не поведал злато, готов бых и тебе с сим татем на кол посадити".

В переводе поэмы Асвагоши славянизмы и народные речения („во садах“, „сребро“, „злато“, „златой“, „стяг“, „болесть“, „хвать“, „сочетанный“ и т. д.) стоят рядом со словами, – вряд ли здесь уместными, – заимствованными из новых языков („жеманно“, „свита“, „павильон“, „балдахин“, „бунтовать“, „вазы“ и т. д.), а выражения, свойственные едва ли не одному К. Бальмонту („разлучности упрек“, „внушенья чар“, „влеченья телесных услад“, „от вознесенности к срыву“, „безглагольность“ и т. д.), чередуются с преднамеренными неправильностями речи („возжаждалось выезд свершить“, „был ужаснут“, „был потопшим“, „сокрушился вниз“, „цеплянья“.

Вижу: пловут стройно два корабля златы, и весла на них златы, и шесты златы, и все злато; по единому кормщику на них сидельцов.

Вот же вам совет.Внемлите истине полезной:Наш век – торгаш; в сей век железныйБез денег и свободы нет.Что слава? – Яркая заплатаНа ветхом рубище певца.Нам нужно злата, злата, злата:Копите злато до конца!Предвижу ваше возраженье;Но вас я знаю, господа:Вам ваше дорого творенье,Пока на пламени трудаКипит, бурлит воображенье;Оно застынет, и тогдаПостыло вам и сочиненье.Позвольте просто вам сказать:Не продается вдохновенье,Но можно рукопись продать.Что ж медлить?

Явилась она им, спрашивает: "Чего хотите, – сиречь злата, сиречь царствия божия?" Двенадцать братов запросили царствия божия, а тринадцатый на злато прельстился, добра запросил.

... Наины.Я вызвал смелых рыбаковИскать опасностей и злата.Впервые тихий край отцовУслышал бранный ... красавицы надменнойПринес я меч окровавленный,Кораллы, злато и жемчуг;Пред нею, страстью упоенный ...

Этот испуганно жавшийся за спины телохранителей монарх предлагал злато-серебро за свою жизнь, но у каждого своя война, не нужно злато простому воину, Сергейка Филатов вспомнил как на его глазах зарубил татарский даруга отца и вспомнил сгинувших в татарской неволе мать и сестричку, его рука не дрогнула, опускаясь на царскую выю и монаршая голова, хлопая ресницами, скатилась под ноги простого русского воина.