Дядя, брат отца или матери; обращение к взрослому мужчине

Дядюшка Пепин - точь-в-точь как вратарь - ловко нырнул следом, и матушка застыла от изумления, а отец подскочил на стуле, потому что под кроватью рычали друг на друга дядюшка Пепин и кот Целестин, а потом они начали сражаться и (дядюшка головой, а Целда спиной) биться о доски, которые держали пружинный матрац, и так все повторялось много раз: крики дядюшки, шум борьбы, удары головой и спиной о доски...

И тогда, говорил дядюшка Семен, глядя на ангелочков глазами, полными ласковых сладостных слез, и тогда эти милые крошки, эти радостные малютки, эти чистейшие чада эфира оживут, встрепенутся и, расправив белоснежные крылья, сверкая ясными лицами, разлетятся по миру, чтоб возвестить обо всем, что они слышали от дядюшки Семена в этом мерзком углу, где никто и никогда не понимал его пламенных чувств, его благородных стремлений, его помыслов и речей о величии Братской Любви и ничтожестве дядюшек, которые только для того и явились на свет, чтоб жиреть на своих пасеках, как дядюшка Порфирий, или чахнуть на вонючей бензоколонке, как дядюшка Иося.

Оланек Коларж и его приятели знали, как трусит дядюшка Пепин, и ложились в лебеду возле этой дороги, да и солодильщики не ленились, и вот, когда дядюшка Пепин приближался, весь взмокший и радостный оттого, что это позвякивание цепей уже позади, темным вечером там, на углу пивоварни, где о стену со свистом и воем бился ветер, дующий от реки прямо через эту стену, солодильщики внезапно подымали на палке развевающуюся простыню, так что Пепин убегал к реке, а потом, когда он уже видел первый огонек, Оланек Коларж и его приятели, лежавшие в высокой лебеде, начинали вертеться и шуршать, и подходивший к ним дядюшка слышал к своему ужасу человеческие голоса: "Вот он...

Дядюшка Хуп, у вас найдется свободная комната, где можно поговорить, не опасаясь посторонних ушей? — Девятый свободен. — дядюшка Хуп покопался в связке ключей, и отстегнув нужный, протянул его Далеону. — Я эту комнатку для особых гостей держу, так как общих стен у нее с другими жилыми комнатами нет, соседи не мешают то есть, а то ведь мало ли кто приезжает сейчас… Да, и камин я там сейчас постоянно натопленным держу по холодному-то погодному случаю… — Прекрасно. — дракон принял ключ, из рук трактирщика. — И потрудитесь, пожалуйста, на счет пива и обеда на двоих. — Будет в лучшем виде, милорд. — ответствовал дядюшка Хуп, и удалился в направлении кухни.

Там же, на углу пивоварни, всегда дул такой пронзительный ветер, что всякий, кто шел туда, должен был склониться перед этим сквозняком и едва ли не улечься на него, и больше всего дядюшка Пепин боялся именно этого сквозняка, который, черт побери, ни с того ни с сего ослабевал, и дядюшка спотыкался и падал на колени, а потом вбегал во тьму и поспешно отпирал двери солодовни, но ветер захлопывал их за ним с такой силой, что дядюшке Пепину казалось, будто кто-то схватил его за шею, втолкнул в солодовню и с яростью закрыл за ним двери.

А потом, уже во мраке солодовни, там, наверху, бывал такой ветер, что от его могучих порывов разбитое окно ходило туда-сюда, распахивалось от сквозняка и вновь затворялось с громким ударом, так что дядюшка Пепин взлетал по лестнице на второй этаж, где жили солодильщики, но они иногда, заслышав, как Пепин влетает в солодовню, гасили свет и принимались вопить и свистеть, а то и выбегали к дядюшке в темный коридор, завернутые в простыни, дядюшка Пепин несся на третий этаж, где захлопывал за собой и быстро запирал дверь, и так он стоял там во тьме, придерживая на всякий случай дверную ручку...

Когда я был ребенком, меня звали малышом, теперь я - старина, а звать меня дядюшка Луи, - отвечал дядюшка Луи.

Они, вероятно, сидят в дядюшкином клубе (дядюшка тогда командовал бригадой и был срочно отозван из Индии), глядя друг на друга через стол, и на улице вопят мальчишки, продающие газеты, и дядюшка, генерал, говорит: "Наконец-то наша армия научится воевать.

Убьем его!" И дядюшка Пепин бежал к Лабе, а потом поднимался по дороге к стене пивоварни, где над ним вновь и вновь склонялась развевающаяся простыня и где он слышал нечеловеческий скулеж, после чего дядюшка мчался, высунув язык, мимо длинных конюшен пивоварни, продолжая бояться, что и за их стенами его подкарауливают черти, гремя цепями...

Не за что, - ответил дядюшка, и опять он ел кнедлики с капустой, и опять матушка сидела напротив, глядя на него с огромным интересом, потому что дядюшка Пепин ел как бы и за нее.