Значение слова замай

Ступай ты лучше, до греха, съ моего съ честнаго двора; вотъ тебе образъ, а вотъ тебе двери; дай Богъ свидеться намъ на томъ свете, а на этомъ не хочу я тебя и знать, не хочу я хлеба-соли съ тобой водить; не хочу съ тобою въ баню ходить: где со мной столкнешься, ты мне не кланяйся, шапки передо мной не ломай, я тебя не знаю, и ты меня не знай, я тебя не замаю, ты меня не замай!

Вот ведь сидит папаша-голован в музейном интерьере и в оба глаза настороженно следит за приходящимипроходящими - не замай, дескать, мое семейство, самочку с голованышем.

Не замай, пусти, - сказал он и молодцевато поднял задок брички, подставил дугу под жердь, одним взмахом руки сдернул колесо и начал мазать.

Да беречися, чтобъ никако же огонь в то масло не кренулъ, того ради невозможно его потушит, и подкладывай огонь, дондеже течет масло, и как перестанетъ, и ту скляницу не замай в огнЪ, дондеже простынет; и потом то гнЪздо выкинь, аще тот сосудъ крЪпок, и еще наполняй ево, тЪм же обычаемъ перепускай, и то твори, дондеже доволенъ будеши маслом.

А если кто вдруг из пополнения вздумает ее на бандитский манер Муркой кликать да песенку хулиганскую напевать, старики такого ухаря враз оборвут: не замай!

Борис залез на печку, где спал Иваныч — кучер (какие сказки там рассказывал Иваныч про лошадей и Пугачева, и поговорка у Иваныча: «А ты, ребенок, не замай!»), Борис увлек и Надю на печь, чтоб посмотреть, как будет травиться и помирать Андреевна.

Судия же начаялся [*] что ему от дела убоги посулил, глаголя брату ево: «Коли он лошади твоей оторвал хвост, и ты у него лошади своей не замай до тех мест [*], у лошеди выростет хвост.

Зазвонил пономарь к обедне, только внучек-ат и говорит: «Что, дедушка, вечерошний-то дворовский больно долго спит». — «Не замай, говорю, пущай его».

Государь больно осердчал; бежит на меня, да за рупор; я не выдержал, да и кричу: «Не замай!» Государь пуще прежнего; не стало моей мочи, я перекрестился да, ни жив, ни мертв, холопской моей рукою хвать его за руку, да и прикрикнул: «Поди, пожалуй, прочь, я больше твоего знаю и ведаю, куда правлю».

Кыш, прощелыга, чур-чур, я свой, не замай меня!» Если и эти заклятия не помогали, выбегал в коридор в одних подштанниках и мел березовым голиком по стенам, тыкал в разные стороны: «Я вас, шушера, замету, за Бел-окиян, за Латырь-камень!» Этот немощный дедок, бывший истопник котельной, был потомственным бесогоном.