Значение слова бояться

Ребенок должен бояться: бояться бога, бояться ребе, бояться родителей, бояться греха, бояться дурной мысли...

Можно бояться смерти, бояться увольнения, бояться потери квартиры (подкремлёвские души боятся этого больше смерти) — бояться, а всё же требовать свобод, прав и справедливости, считая их не десертом, а хлебом насущным.

Конечно, им стоит бояться того, о чем я уже выше рассказал, но после того, как они сегодня прослушают вот эти двадцать пять фишек, бояться-то, в принципе, уже ничего и не надо, все будет в порядке.

И потому, чтобы делать добро, не деньги нужны, а нужна прежде всего способность хоть на время отречься от условности нашей жизни; нужно не бояться запачкать сапоги и платье, не бояться клопов и вшей, не бояться тифа, дифтерита и оспы; нужно быть в состоянии сесть на койку к оборванцу и разговориться с ним по душе так, чтобы он чувствовал, что говорящий с ним уважает и любит его, а не ломается, любуясь на самого себя.

В просторной светлой комнате с портретом умного лобастого человека все молчали и слушали Варвару Петровну, которая говорила о том, что страна в кризисе и революцию свою может проиграть, в народе беспечность и тяга к буржуазности и что не надо бояться друзей, не надо бояться врагов, а надо бояться равнодушных.

Все, от начала до конца, — полно одной неослабной, неустающей, живой жизни, той жизни, которою живет предмет, перенесенный весь и свободно без малейшей утраты в область искусства; жизнь всюду, в каждой строке, и потому медленно надо читать Гоголя; содержание предлагается в каждом слове, каждая глава много, много наполнит человека, и изящное его чувство много, много насладится; нечего бояться потерять из виду внешнюю связь происшествия: здесь нечего сшивать в памяти, как бы ниткою, обстоятельства, как мы делаем это во многих повестях и романах, где часто разыгрываем роль судей, посланных на следствие; но здесь не то, здесь нечего бояться за память, нечего бояться потерять единство: оно не внешнее, оно всегда тут; связует не наружно, но внутренне все предметы между собою; все оживлено одним духом, глубоко лежащим внутри и являющимся в гармоническом разнообразии, как в божием мире.

«Мы будем бояться незнания, будем бояться вещей, которые не сможем контролировать, будем бояться неуверенности.

Но была ли она нашим врагом и нам но сему следовало бояться её; или же ей надо было бояться своих врагов (и кто они были в таком случае?); или же наши, или её, или вообще всякие враги будут бояться её, всё это оставалось под сомнением.

Все, от начала до конца, – полно одной неослабной, неустающей, живой жизни, той жизни, которою живет предмет, перенесенный весь и свободно без малейшей утраты в область искусства; и потому медленно надо читать Гоголя; содержание предлагается в каждом слове, каждая глава много, много наполнит человека, и изящное его чувство много, много насладится; нечего бояться потерять из виду внешнюю связь происшествия: здесь нечего сшивать в памяти, как бы ниткою, обстоятельства, как мы делаем это во многих повестях и романах, где часто разыгрываем роль судей, посланных на следствие; но здесь не то, здесь нечего бояться за память, нечего бояться потерять единство: оно не внешнее, оно всегда тут; связует не наружно, но внутренне все предметы между собою; все оживлено одним духом, глубоко лежащим внутри и являющимся в гармоническом разнообразии, как в божием мире.

Так вот любя, он переставал бояться ее, бояться перехода, бояться неизвестности — все это оставалось в прошлом его души.

Шутить по-прежнему модно, и шутки — прежде всего веселые, всегда были, есть и будут в почете. Надо уметь смеяться над собой. И не бояться этого со стороны.

Эдвард: — Ты можешь причинить мне боль, а больше мне бояться нечего.

Рацио: Лес с нами ничего не сделает! по головке Уродца Леса бояться не надо! Надо бояться тех существ, которые в этом лесу живут! с криком прижимается к Рацио

Подумай о всеобъемлющем познании, о мудрости, которую оно с собой несет. Мудрость ведь сдерживает любовь, не так ли? И она же несет в себе новую форму ненависти. Как можешь ты определить, что такое безжалостность, пока не измеришь глубину как жестокости, так и доброты? Тебе следует бояться меня, мама. Я — Квизатц Хедерах.

Чувак: По-моему, работёнка не пыльная. Бояться нечего. Думаю, она сама себя похитила.

Уолтер Собчак: Нет, это нигилисты. Бояться нечего.

Вы боитесь Бога, сенатор? Я сказал странную фразу, но я вижу в Боге учителя. Источник мудрости, света и понимания. Знаете, а сейчас я вижу что вы очень боитесь меня и вам ненавистно все братство мутантов. Хотя меня это не удивляет. Человек всегда боялся необъяснимого. Не стоит бояться Бога, сенатор, а тем более не надо бояться меня. Уже не надо.

Одни должны не бояться запачкать руки занимаясь физическим трудом а другие чаще их мыть. Вот и ответ на вопрос как жить.

Доблестный зёлдатен Красная армия! Вы не бояться здавайсь! Германский армия иметь хорош дисциплин! Вас уважать и жилеть! Если вы хотеть жить, не сопротивляйсь! Бросайте ваши оружия и ходить ближайший германский патрюль с ващи руки за голова! Это значит ви сдаватса! Ви получать горячий еда, водка, лекарства! Когда война капут вы возвращайсь ваш семья!

Да хватит нам мудрости не бояться теней по ночам. И мужества, когда наступит день испытаний.