Значение слова Бабы

... в пыль егои превратили в осла.Русская баба Наташа Васильеванас от бесчестья спасла ... .Стыдно нам нынче, лгунам и безбожникам,Бабы – один наш оплот.Только некрасовским ... , что приемлемо, сделано бабами,Дети – наглядный пример.Бабы ворочают бабками, шпалами,держат ... россыпь грешков.Если б не русская баба Батурина,где бы сейчас был ... красе.С яйцами тут Ходорковский и Лебедев.Бабы же с яйцами все.Нас, мужиков ... осилила:пропили совесть и честь.Русская баба Наташа Васильевавсе рассказала как есть ...

«Бабы дуры, – подумал он и сам, как отошел, и затянул ту же песню свою под другим окном, – кто бабе поверит, и трех дней не проживет»; одначе долго у него не выходило из головы, как бабы клялись и божились, что коли кто чары творит да зажмешь в это время пальцем сучок в стене бревенчатой избы, так пересилишь его; а еще говорили, что ведьму, знахаря, колдуна и всякого, кто только спознался да живет с нечистой силой, можно пригвоздить к месту и покорить себе на живот и на смерть, коли приколоть булавкой тень его к земле либо к стене; бедняга пропал тогда и с нечистым своим; будет моргать очами да повертываться, что на колу, и наконец взмолится: аман [1]!

Вся беда в бабах… Бабы, ближние боярыни, поведут их с мужем наутро в мыльню, станут разглядывать сорочку и простыни, придирчиво разыскивая знаки нарушенного девства молодой, и… ничего не отыщут… О, эти бабы мигом подымут тако-ой шум!

Король Карамель: (о Ральфе, перепачкавшемся в карамели и застрявшем в кексе) Кислый Билл! Сними-ка с этой ромовой бабы глазурь, чтобы нам познакомиться с начинкой!Кислый Билл: Момент… (сдирает карамельную корку с лица Ральфа)Конфетный Король: Сласти-мордасти! Да это же Ральф!Ральф: А ты, судя по короне — торт «Наполеон»!

За окном директорского кабинета бабы в кокошниках торговали сувенирами: матрешками и балалайками. Именно так, считается, и должна выглядеть русская старина. Притом что кокошник — финно-угорский головной убор, неизвестный в древней Руси, балалайка — татарский музыкальный инструмент, официальное название которого — «бас-домбра», а матрешек русские военнопленные навострились строгать в Японии после поражения в войне 1905 года.

Все бабы — дуры. Но есть глупые дуры, а есть умные, но тоже дуры. Они не головой думают, а своим сладким местом.

Писатель: Вот ещё… эксперимент. Эксперименты, факты, истина в последней инстанции. Да фактов вообще не бывает, а уж здесь и подавно. Здесь все кем-то выдумано. Все это чья-то идиотская выдумка. Неужели вы не чувствуете?.. А вам, конечно, до зарезу нужно знать, чья. Да почему? Что толку от ваших знаний? Чья совесть от них заболит? Моя? У меня нет совести. У меня есть только нервы. Обругает какая-нибудь сволочь — рана. Другая сволочь похвалит — ещё рана. Душу вложишь, сердце своё вложишь — сожрут и душу, и сердце. Мерзость вынешь из души — жрут мерзость. Они же все поголовно грамотные, у них у всех сенсорное голодание. И все они клубятся вокруг — журналисты, редакторы, критики, бабы какие-то непрерывные. И все требуют: «Давай! Давай!..» Какой из меня, к черту, писатель, если я ненавижу писать. Если для меня это мука, болезненное, постыдное занятие, что-то вроде выдавливания геморроя. Ведь я раньше думал, что от моих книг кто-то становится лучше. Да не нужен я никому! Я сдохну, а через два дня меня забудут и начнут жрать кого-нибудь другого. Ведь я думал переделать их, а переделали-то меня! По своему образу и подобию. Раньше будущее было только продолжением настоящего, а все перемены маячили где-то там, за горизонтами. А теперь будущее слилось с настоящим. Разве они готовы к этому? Они ничего не желают знать! Они только жр-р-ут!

Гармонь растянет, бабы ходят, вздыхают: «Вовчик, Вовчик!..» — а Вовчик — козырем, козырем.

Красный нос у деда, нос красный у сына, красная астра у бабы в красном стакане, на белом барабане.

Не всё то правда, что бабы врут.

Одна баба — баба, две бабы — базар, а три — ярмарка.

Подальше прочую чушь забрось, когда человека голодом сводит. Хлеб! — вот это земная ось: на ней вертеться и нам и свободе. Пусть бабы баранки на Трубной нижут, и ситный лари Смоленского ломит, — я день и ночь Поволжье вижу, солому жующее, лежа в соломе. (Владимир Маяковский)